Mujer de rojoСпасибо за ссылку! Процитирую особо понравившиеся моменты:
Если под рукой нет точного слова, можно выйти из положения, заменив частное понятие более общим. Это называется генерализация. Однажды я работала на форуме, где решался вопрос присоединения России к конвенции о защите редких животных. И там специалисты перечисляли 300 краснокнижных видов, которых в природе-то почти не встретишь, не то что в речевой практике. Пока я начинала фразу: «редкий вид птиц…», коллега находила в словаре, как будет по-английски какой-нибудь «тонкоклювый кроншнеп», и дальше шел точный перевод.
Переводчики отлично вышли из положения. На заметку.
Ошибки в переводах всегда заметны: получается неживой язык. Часто плохого переводчика выдает синтаксис. Или такие типичные кальки политкорректности, которые стараниями феминисток прижились в английском: все эти «мужчины и женщины» или «он/она», когда речь идет об абстрактном человеке. В русском это ни к чему, потому что у нас категория рода соотносится не только с одушевленными существительными. Табуретка — она, стол — он, и никто не обижается.
Иногда все же стоит оставить «он/она», имхо. По ситуации, в общем.
Говорят, синхронный перевод — как бокс: нужно держать удар и знать, что в любой момент тебе могут залепить в физиономию. Синхронный переводчик испытывает нагрузки на уровне летчика-испытателя — известный медицинский факт. В исследованиях на этот счет врачи так и не выяснили суть феномена: какие именно процессы мозга позволяют воспринимать речь на одном языке и тут же передавать ее на другом. Это до сих пор загадка.
Ага, переводчик — загадочный субъект.
Когда удается перевод такой выразительной речи, получаешь особое удовольствие. Выходишь с чувством: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»
Да, вот он, момент истинного счастья.